Два огня. Акула пера в мире Файролла-10 - Страница 14

- Так заходите - подмигнул ему я - Вот мы под огурчики!

- Забились - ткнул мне пальцем в грудь Азов - Как мальчики мои, нормально все?

- Да молодцы они - искренне ответил ему я - Отработали на пять с плюсом. Слушай, Илья Палыч, а чего такое тут происходит? Переезд, ремонт или еще чего? Может, это, обыск ждем?

- Да тьфу на тебя - Азов трижды сплюнул и постучал костяшками пальцев по голове, причем по моей - Какой обыск, да и с чего бы? У нас вся эта шелупонь прикормлена - и менты, и налоговики, и повыше слуги народные тоже. А это традиционное посленовогоднее уничтожение документов.

- Эммм? - я все равно ничего не понял.

- У Старика, как и у любого руководителя есть свои 'пунктики' - вздохнув, начал объяснять Азов - В том числе - связанный с бумагами. Он часто говорит: 'Всегда уничтожайте архивы, все ненужное - в огонь'. Поэтому каждый год, восьмого января, мы уничтожаем документы, которые превысили срок хранения, а именно - пятилетний ценз. Вот и сейчас происходит именно это. Правда огня у нас нет, точнее - не палить же нам его тут, потому сначала используем шредеры. Обрезки потом отправятся в подвал, там мы их спрессуем в блоки и вот оттуда уже отвезем на сожжение.

- Надо же - все в точности с пожеланием - заметила Вика.

- Любое его пожелание для нас приказ - флегматично ответил Азов и снова куснул яблоко - Для вас, кстати - тоже.

- А вообще? - поинтересовался я у него - Все спокойно? Так, в мировой масштабе?

- Да вроде - кивнул Азов - По крайней мере по твоим вопросам и здесь. Чего в игре - не знаю. Ну, и если еще не упоминать старушку, которая померла в Касимове...

Как всегда, все знает.

- Будто это мы ее угробили! - возмутилась Вика - Она сама окочурилась!

- Не знаю, не знаю - глумливо ответил ей Азов - Пока вы в ее доме не нарисовались, она жила себе, поживала, мне доложили ее возраст. Вы - всадники Апокалипсиса, два из четырех. Куда бы не приперлись - везде после вас хаос и разрушения остаются. Вы - страшные люди.

- Настоечки-то мне твой батя мало дал - посетовал я, прерывая поток его юмора - Вик, как бы не побились бутылки-то в дороге, помнишь, что-то звякнуло в багажнике, когда мы на кочке подскочили?

- Все-все - замахал руками Азов - Идите уже и ждите меня вечером. Да, Киф. Ты при оказии Зимину звякни, что приехал уже. Не лишним будет.

- А Валяеву?

Ничего мне Азов не ответил, только усмехнулся да снова привалился плечом к колонне. Мол - тут сам решай, а мне пофигу. Да, как видно здорово коса на камень нашла.

- Илья Павлович, ну мы тогда вас ждем - Вика прихватила меня за локоть - Все, пошли, я в душ хочу сходить и еще кое-куда.

- Ты уверена, что всем это очень интересно? - поинтересовался я у нее, правда уже на ходу.

- А тебе очень надо знать, что там у них произошло с Валяевым? - шепотом спросила у меня Вика - Ну их нафиг, вместе с их разборками.

Прозвучит странновато - но хотел бы это знать. Это та ситуация, когда информация лишней не будет. Мне в этом котле еще какое-то время вариться придется, а потому хорошо бы знать, кто откуда и куда и дет и чем дишит. Интересно, а Лика нынче не на дежурстве? Сдается мне, что эта девочка много чего видит и слышит, а значит и знает.

На посту я ее не увидел, зато меня неслабо улыбнула гора сумок и банок у нашей двери. Около нее топтались два охранника и еще там обнаружилась привычно сонная в это время суток Генриетта Зимина, которая, присев на корточки и склонив голову набок, рассматривала трехлитровую банку с вареньем.

- Вик, это же клубничное? - вместо приветствия спросила она у моей жены и потыкала пальчиком в стекло - Да?

- Клубничное - чуть порозовев, ответила Вика - Ты понимаешь...

- Угостишь? - не дала ей договорить Генриетта - Сейчас настоящего варенья, домашнего, не встретишь. На банках пишут 'Как у бабушки' или там 'Вкус, знакомый с детства', а почитаешь, из чего оно сделано - волосы дыбом встанут. Всякие Е 214 или Е 442, это же страшно есть. Это же еще страшнее, чем жить! А я варенье люблю.

Господи, как есть паноптикум. Богатые люди, могут просто для забавы без рычага планету крутануть вокруг своей оси - а варенья у них нет. И огурцов соленых тоже.

- Да бери - Вика, похоже, тоже удивилась - На здоровье!

- Вот эту - показала Генриетта пальчиком на банку, и охранник мигом ее подхватил - И еще вон тот компот яблочный, я его тоже очень люблю. Вика, милая, ты же не против?

Вика изобразила на лице нечто, что означало 'Ты еще спрашиваешь?'.

Генриетта, проходя мимо, чмокнула ее в щеку, подмигнула мне и неторопливо удалилась, шурша шелковым халатом.

- Ничего я в жизни не понимаю - сообщила мне Вика, проводя карточкой по считывающему устройству замка - Думала, что более-менее в ней разобралась, но, как видно - нет. Алеша, заноси все в коридор и ставь там, я потом разберусь. И да, можешь тоже взять себе банку варенья. Литровую.

Как мне показалось, охраннику совершенно не нужно было варенье, по крайней мере на его лице я не увидел безумной радости от того факта, что теперь он стал обладателем литра сладкой благодати. Но он вежливо поблагодарил Вику, подхватил подаренную ему емкость, особо не глядя с чем именно, попрощался и захлопнул за собою дверь.

- Вот же - Вика уже скинула шубку с сапогами и надела тапки - Никак не могу успокоиться - как же люди отвыкли от простых земных вещей, а? Кому расскажешь - не поверят.

- Кому расскажешь? - пожал плечами я и тоже снял пуховик - Про наше житье-бытье и окружение никому не расскажешь. И нельзя, да и особо некому. Не гамадрилам же?

- Нет, им никак нельзя - согласилась со мной Вика - Они все Шелестовой расскажут, а эта зараза все так переиначит, что только держись. А то еще и в блоге своем выложит. У нее наверняка есть блог! А то и не один.